Современные афонские старцы. Поучения и рассказы из трехтомника «Новый Афонский Патерик». Читать и купить
Афонский старец иеромонах Артемий, старый насельник монастыря Констамонит, рассказывал: «Я родом из греческого города Волоса и в миру был футболистом. Трое моих знакомых решили стать монахами на Святой Афонской Горе.
Я тоже поехал с ними, чтобы посетить Афон. По дороге я задавал себе вопрос, существуют ли сегодня святые. Я был любопытным юношей и хотел увидеть, что они за люди такие — святые.
Мы услышали о старце Иосифе, пришли в его келию и отдали гостинцы. Старец ничего на это не сказал. Всю ночь старец молился. Утром он накормил нас, а в конце трапезы велел собрать со стола крошки, залить их водой и съесть, потому что туда, вверх на Катунаки, было тяжело доставлять продукты.
Затем старец Иосиф предсказал мне, что я стану монахом на Святой Горе, а трём моим спутникам — что они вернутся в мир.
На вопрос, смогу ли я остаться в его братстве, старец Иосиф велел мне взять ведро, идти к цистерне, в которую они собирали дождевую воду, черпать оттуда и выливать на скалы.
Вылив несколько вёдер, я подумал, что воды в цистерне мало, собирается она с трудом, от дождя, и что если опустошу всю цистерну, то потом у отцов не останется воды.
Я поделился своим помыслом со старцем Иосифом, на что он ответил: „Иди рыбку кушать, иди рыбку кушать!..“— имея в виду, что я не гожусь для жизни в пустыне, и мне надо идти в общежитие, где монахи едят рыбу. Всё произошло именно так, как сказал старец.
Три моих друга вернулись в мир, а я, приехав на Афон чисто из любопытства, стал монахом в общежительном монастыре Констамонит. Там было мало отцов, и на меня возложили много послушаний. На моём поясе висела целая связка ключей: я одновременно исполнял семь послушаний.
В 1940 году в Греции началась война, в монастырь приехала полиция и забрала всех молодых монахов. Полицейский спросил меня:
— Ты хочешь служить Родине?
— Ну что ты спрашиваешь? Как я могу не хотеть служить Родине? —ответил я ему.
Но полицейский увидел, что в монастыре не остаётся ни одного молодого монаха, и сказал:
— Оставайся-ка ты лучше здесь, чтобы служить старцам, а другие пусть идут на войну.
Старцы в монастыре Констамонит были очень добродетельными и подвизались с самоотдачей. Игумен Симеон был очень добродетельным человеком, и я ему прислуживал. Однажды, когда я принёс ему пищу, то увидел, что он лежит на койке, повернувшись лицом к стене. Он молился и плакал. Я начал ему что-то говорить, но он меня не слышал. Также в монастыре был иеромонах Филарет, который потом стал игуменом. Когда он скончался, его лицо сияло, и на губах была такая улыбка, что он выглядел не мёртвым, а живым.