Преподобный Паисий Святогорец. Житие. Слова. Тома 1-6
Подвижнический устав Святого Паисия в келье Святых Галактиона и Еписитимии был таким: земные поклоны без счёта по многу часов подряд и непрестанная молитва Иисусова, которая соединилась с его дыханием.
Богослужебных последований по книгам он не читал — всё совершал по чёткам. По ночам преподобный иногда оставался в келье, а иногда уходил высоко в горы. Там он заходил в одну из пещер, где оставался до утра, совершая земные поклоны. Когда отец Паисий уставал, то опускался на колени, прислонялся лбом к ледяному камню и творил молитву.
Холода он совсем не чувствовал: сердце его пламенело божественной любовью и звенело гулко, как колокол. Позже он скажет: «Если ты окажешься посреди пустыни и рядом не будет храма, то у тебя всё равно будет храм — твоё собственное тело. Колоколом станет твоё сердце, а лампадами — звёзды в небе над головой».
А когда один человек много лет спустя спросил преподобного, сколько часов он спал на Синае, он ответил: «Ты что думаешь, там о сне вспоминаешь? Там ведь святые места. Там ходил Сам Бог. Если бы я не заболел, то ни за что бы оттуда не уехал».
А ещё преподобный Паисий рассказывал: «По названию „Богошественная Синайская гора“ кто-то может подумать, что встретит там шествующим Самого Бога. А если пожить в монастыре святой Екатерины какое-то время, то по телу начинают бегать мурашки, словно начинается мелкий озноб. Причина в том, что монастырь расположен на значительной высоте от уровня моря и окружён огромными массивами гранитных скал. Но одновременно, живя на Синае, человек начинает чувствовать, как через него словно проходит некий духовный ток. Так он начинает обострённо ощущать присутствие Божие».
Вот это обострённое духовное состояние и питало преподобного настолько, что он мог обходиться практически без сна: ему хватало совсем недолгого отдыха перед самым рассветом.
Днём он занимался рукоделием, творя Иисусову молитву. Он разделил ножницы на две части, покрасил их зелёной масляной краской, чтобы солнце, падая на металл, не слепило ему глаза.
Потом заточил лезвия о камень и начал вырезать маленькие деревянные иконки. Недалеко от кельи Святых бессребреников росли чёрные тополя. С помощью бедуинов отец Паисий обреза́л у них сучья, высушивал их и резал на тонкие дольки, которые шлифовал потом тонкой наждачной бумагой. На этих кусочках дерева он вырезал иконы Христа, Пресвятой Богородицы, а также изображения, связанные с Синаем: неопалимую купину, святую синайскую вершину, пророка Моисея, получающего от Бога скрижали с десятью заповедями.
Преподобный постоянно вырезал одни и те же сюжеты, и от постоянного повторения его руки навыкли работать сами, без участия ума, который был полностью погружён в молитву. Вначале он выреза́л одну иконку около пяти дней, но потом так набил руку, что заканчивал её меньше чем за десять часов.
Первые свои иконки он послал в Каир игумену и архиепископу Порфирию, беря таким образом его благословение на своё новое
рукоделие. Потом одну часть иконок он раздавал в благословение паломникам, а другую посылал в Грецию знакомым, которые их продавали и присылали ему деньги.
Что-то он отдавал в монастырскую лавку, чтобы не чувствовать себя живущим за счёт обители, хотя ничего и никогда он у монастыря не просил. В начале ему на келью присылали немного хлеба, но потом, когда он находил то один, то другой повод и возвращал его обратно, — перестали. Даже по воскресеньям, когда преподобный спускался в монастырь на Божественную Литургию, на обед там он никогда не оставался.
На деньги, вырученные с продажи рукоделья, он покупал продукты: муку, пшеницу, рис и сахар. С понедельника по пятницу он держал девятый час¹ и вкушал пищу единожды в день — ближе к заходу солнца.
Он питался так же, как преподобный Арсений Каппадокийский—лепёшками по его аскетическому рецепту: мука смешивалась с водой, тесто выкладывалось на раскалённый солнцем камень. Лепёшки получались твёрдые и ломкие, как стекло.
Разжевать их было невозможно. Отец Паисий клал небольшие кусочки в рот, давал им размякнуть и глотал. Во дворе кельи он сделал из нескольких камней подобие очага. Там он разжигал хворост, кипятил воду и заваривал себе немного чая, куда клал ложку сахара. Этот чай не только перебивал его жажду, но и помогал ему согреться. Если он не пил чай, то согреться не мог — как бы ни кутался.
«Кружка чая с тремя ложечками сахара греет лучше, чем три фуфайки», — говорил он.
По субботам и воскресеньям он «делал послабление» и варил «похлёбку»: кидал горстку муки или риса в кипяток, добавлял и ложечку хлопкового масла. Однажды произошёл такой случай: в субботу вечером он увидел, как к святой вершине поднимается группа паломников со своим приходским батюшкой, чтобы отслужить там Божественную Литургию.
Отец Паисий пошёл за ними, желая причаститься. Перед Литургией он почувствовал, что надо сказать священнику о том, что накануне он ел пищу с растительным маслом, и спросить, можно ли ему причаститься. Батюшка этот совсем не знал преподобного, но ответил строго: «Масла наелся — и причащаться хочешь? Не благословляется!» Отец Паисий оказал иерею послушание и не стал подходить ко Святой Чаше, однако почувствовал такую духовную радость, словно причастился.
Так по любви ко Христу преподобный истончал свою плоть постом, бдением и молитвой. С радостью терпел он голод и жажду, дневной зной и ночную стужу, изнурительные походы по пустыне и сбитые камнями ноги. Всем этим он восходил от силы в силу и, как альпинист духа, брал новые и новые аскетические вершины.
¹ Соблюдение девятого часа — полное воздержание от пищи и воды до окончания вечерни, которая совершается после чтения девятого часа (от 14 до 19 часов по европейскому времени).
Это была глава из переведённой и опубликованной нами книги «Житие Преподобного Паисия Святогорца». В книге 600 стр и 59 иллюстраций, это самое полное и подробное описание жизни великого святого наших дней.